Тут я загнул, конечно. Никакой новой работы у меня в органах, конечно, нет, но тем не менее я уже пару недель исправно каждый рабочий день к 9 утра являюсь к следователю для принудительной реализации моего права на ознакомление с материалами уголовного дела.

Тут дело вот в чём — на протяжение последних 3 лет я неустанно пытаюсь склонить следователя к выполнению закона в части перевода вещественных доказательств и заключения эксперта на язык делопроизводства — русский. Уже есть два решения суда, которые так же подтверждают необходимость это сделать (правда, оба обжалованы противоположной стороной и ожидают назначения в городском суде — впрочем, я думаю, что они останутся без изменений).

Следователю же нужно побыстрее закончить процедуры, связанные со ст. 217 УПК РФ, потому он, пользуясь тем фактом, что я нахожусь под подпиской о невыезде, одним из пунктов которой является обязательство являться в назначенный срок по вызовам следователя, вызывает меня к себе ежедневно. В моих собственных интересах, кстати, судя по элегантной формулировке в бумаге, которую я получаю каждый день, когда являюсь к нему:

В соответствии со ст. 102 УПК РФ, избранная в отношении Вас мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении состоит, в том числе, в Вашем письменном обязательстве в назначенный срок являться по вызовам следователя.

В целях недопущения нарушений прав и интересов обвиняемого, уведомляю, что Вам надлежит явиться к следователю Горшкову А.С. для ознакомления с материалами уголовного дела... к 09 часам 00 минутам.

В итоге каждое утро я прихожу к следователю, справляюсь, готов ли он мне предоставить перевод материалов согласно закону, получаю отрицательный ответ, отмечаю этот факт в графике ознакомления и отправляюсь восвояси до следующего утра. Пора, наверное, мне там уже стол выделить и попутно какой-нибудь работой подгружать, а также зарплату назначить, а то чего зря езжу. :D

Такие дела. Жду назначения слушания апелляционных жалоб в горсуде (на этой неделе туда будут переданы материалы).

Старый год плавно перешел в новый, а я со своей стороны продолжаю бороться с нашей правоохранительной системой за справедливость (как я ее себе понимаю, конечно же).

24 декабря Приморский районный суд со второго захода удовлетворил мою жалобу по поводу отказа следователя переводить материалы дела, которые он переводить обязан — компьютерную экспертизу со всеми приложениями, а также приобщенные отдельными постановлениям вещественные доказательства. Правда, следователь подал апелляционную жалобу и дело вновь поедет в городской суд, так что непосредственно исполнение закона откладывается до рассмотрения апелляции и вступления решения в законную силу.

Следственный орган тем временем в декабре, руководствуясь уж не знаю какими соображениями, сменил адрес производства предварительного следствия с юрисдикции Приморского районного суда (места моего проживания), мотивируя это тем, что самый тяжкий эпизод с «хищением» 5 миллионов рублей был совершен с использованием счета Ситибанка, филиал которого в Санкт-Петербурге находится в зоне ответственности Куйбышевского районного суда. Так что отныне все жалобы следователя на меня (и наоборот) будут слушаться там.

Не откладывая дела в долгий ящик, следователь Горшков в очередной (пятый раз по счету) обратился в новый суд с ходатайством об ограничении времени ознакомления меня с материалами уголовного дела (которые на данный момент перевалили за 74 печатных тома, не считая данных на цифровых и электронных носителях). Смена юрисдикции не помогла: и в новом суде Антон Сергеевич получил отказ. Впрочем, в последнем постановлении о продлении срока предварительного следствия тот заранее написал, что если получит отказ, то в срок до 30 января подаст в суд новое ходатайство об ограничении меня во времени ознакомления с делом (так как срок следствия продлен в очередной раз только до 29 февраля). Так что расслабляться не приходится — жду на следующей неделе нового вызова в суд.

Продолжу повествование относительно тех вещей, что произошли в 2015, но не были освещены на страницах данного ресурса, в последующие дни.

Всем привет, извините, что долго не писал — причин всяких разных много, но основная одна — было не собраться. :)

Если вы думаете, что это оттого, что дело моё благополучно закрыто, то вы недооцениваете мощь и усердие наших следственных органов, готовых потратить значительный отрезок своей профессиональной жизни на расследование особо тяжкого преступления с несуществующим событием и невыясненными до конца за 6 лет обстоятельствами :)

В любом случае, исправляюсь и постепенно перескажу, что происходило с момента моего последнего рассказа в начале года.

Как я писал раньше, я со своей защитой начал знакомиться с материалами дела в самом конце ноября прошлого года. «Потерпевший» до этого познакомился с этими же материалами, потратив на это полгода (что неудивительно при объеме дела в 69 томов, практически каждый из которых состоит из 250 страниц). Однако, уже в феврале (через 3 месяца после начала ознакомления) следователь Горшков начал беспокоиться относительно того, что как-то это всё долго происходит, и подал на меня в суд с целью ограничить меня во времени ознакомления (по процедуре, описанной в ч.3 ст. 217 УПК РФ — вкратце, следствие не может ограничивать обвиняемого во времени ознакомления с материалами дела иначе, чем по судебному решению).

Суд, рассматривавший дело об этом, встал на нашу сторону, решив, что если другая сторона знакомилась с делом 6 месяцев, то я имею право на срок по крайней мере не меньший. Впрочем, следователя Горшкова это не остановило, оттого закидывал старик невод еще три раза — то есть появилась у нас традиция где-то раз в месяц посещать суд в связи с очередным требованием следствия ограничить, наконец, этот произвол и знакомство с материалами высосанного из... простите, выстраданного дела, получать отказ суда и возвращаться к фотографированию почти 17 000 страниц, из которых оно состоит. Кстати, почти два тома дела занимает распечатка публикаций из этого блога со всеми комментариями — так что можете передать привет следствию прямо тут — видимо, то, что здесь пишется, тоже является ценными доказательствами моей вины. :)

На четвертую просьбу следствия первой инстанции суд, наконец, решил удовлетворить её и постановил 25 июня, что времени до 30 июня включительно мне достаточно на ознакомление со всем, что содержится в материалах дела. На это решение была подана апелляционная жалоба и оно пока не вступило в законную силу (жалобу должен будет сперва рассмотреть городской суд).

Одновременно с этим разворачивалась параллельная история, когда я сначала ходатайствами, затем жалобами вышестоящему начальству, а потом — через суд, пытался добиться от следствия исполнения требований закона. Как вы, может быть, помните, существенную часть материалов дела занимает так называемая компьютерная экспертиза, которая заключается в том, что следствие попросило эксперта выделить всю почтовую переписку, документы в .doc, .xls, .pdf и чат-логи с компьютера, изъятого в ходе первого обыска у Кирилла, что и было экспертом проделано. Часть полученных материалов (чат-логи и почтовая переписка) была дополнительно распечатана на бумажный носитель (что заняло 27 томов дела). Тут же возникла накладка в том, что значительное количество материалов оказалось на иностранных языках (в основном на английском), а закон требует, чтобы материалы экспертизы (равно как и вещественные доказательства) предъявлялись на русском языке.

Еще в 2013 году следователь согласился с доводами о том, что переводить всё-таки надо, но работу до конца не доделал — перевел только 27 томов, что были распечатаны (потратив на это порядка 450 тысяч казённых рублей и полгода), и проигнорировал те материалы, которые приложены на DVD диске и которые являются такой же неотъемлемой части экспертизы, как и напечатанные. Собственно, практически весь последний год мы занимаемся тем, что пытаемся заставить следствие выполнить закон и перевести и их.

Конечно, оттого, что следователь Горшков накосячил и не подумал, когда назначал экспертизу, учитывая объём непереведенных материалов (а он составляет порядка 65 тысяч страниц при стоимости перевода 200 руб за страницу), ему сильно не хочется этим заниматься, потому в итоге пришлось подавать на него в суд. Надо сказать, что районный суд отказал в апреле в удовлетворении нашей жалобы, мотивировав это тем, что «полный перевод ... может повлечь значительные временные и финансовые затраты.» Однако впоследствии городской суд согласился с тем, что вынесенное районным судом решение не может быть признано законным и обоснованным, оттого отменил его, отправив на новое рассмотрение в ином составе. Ждём теперь назначение даты заседания (с июля месяца ждём, надо сказать).

Кстати, интересный перекос в работе суда — жалобы по ст. 125 УПК РФ должны назначаться в течение нескольких рабочих дней после их регистрации в канцелярии суда, и это так и происходит, если такие жалобы исходят от следователя. Если же жалуется обвиняемый на следователя — дело назначат хорошо если на через месяц. Не знаю, особенности это работы моего местного суда или это общепринятая практика, но факт остаётся фактом.

В следующем посте расскажу про другую интересную историю, и потом — о том, что происходит прямо сейчас.

Как вы можете помнить, в сентябре Приморский районный суд Санкт-Петербурга в лице судьи Ларисы Владимировны Васильевой принял сторону Козырева, вынеся решение, обязывающее меня оплатить стоимость акций компании MediaPhone. Об этом более подробно я писал в этой записи.

Конечно, я с таким решением согласиться не смог, тем более, что на мой взгляд, решение судьи было выполнено со значительным количеством ошибок. Потому была подготовлена и направлена в Санкт-Петербургский городской суд апелляционная жалоба, которая наконец зарегистрирована и появилось на сайте суда. Рассмотрение жалобы назначено на 4 декабря сего года, так что повоюем ещё, в том числе и с поспешностью некоторых районных судей.

А меня позвал к себе следователь Горшков, который, вроде как, собирается в третий раз перепредъявлять мне обвинение. Похоже, никак не может определиться, что конкретно я противоправного совершил.